porcelain prickly jerk.
Название: “Провальная роль”
Автор: Lost Sky
Бета: EnjoyMyDeath
Фендом: Reborn
Рейтинг: PG
Пейринг: Намек на 6927
Дисклеймер: Не моё, а жаль...
Жанр: Ангст
Статус: закончен
Саммари: Отправившись на задание дабы подменить нужные документы Савада попадает в плен…
читать дальшеВечер окутывал город своим мраком, заглушал еле слышный шорох листвы легким порывом ветра, скрежетом шин, обилием голосов и прочими, чуждыми природе, звуками. Ровное дыхание, спокойный и уверенный взгляд карих глаз сопровождались тихими шагами молодого человека, поневоле оказавшегося в этом богом забытом месте. Сейчас он вынужден обострить все свои чувства до предела возможностей человека, и даже больше, только ради одной цели – выжить.
Спустя один его шаг в голове проносится целая волна мыслей, спустя одно моргание он успевает извиниться перед очередным вырубленным охранником. Трудно вести себя так, как ты не привык себя вести, но парадокс именно в том, что иного выхода нет. Спорить с репетитором бесполезно, рисковать жизнями близких людей недопустимо, а единственная шкура, которой ты дорожишь меньше всего – своя собственная, следовательно…
Снова инертные действия опережают потоки мыслей, заставляя парня быстро запрыгнуть на лестницу и спрятаться на балконе, поспешно проверив перед этим ручку двери. Открыто. Оказавшись в помещении, он поспешно приникает к стенке, чтобы не попасть под луч фонаря очередного охранника. Неожиданно пересыхает горло. Нервы нахальным образом выдают весь страх молодого человека, который тот пытался тщательно скрыть, совсем недавно успокаивая друзей. Казалось, это было вечность назад, хотя минуло только часа четыре с момента, когда пришлось немного повысить интонацию, чтобы Хаято, наконец, успокоился и перестал в очередной раз рваться на передовую. Реборн прав – есть вещи, с которыми даже Даме Тсуна может справиться. К сожалению, сейчас справиться может только он. По нелепому стечению обстоятельств Савада является боссом, и только он может, в случае проникновения на вражескую территорию для переговоров, остаться в живых. Так что выбирать особо не приходилось, советоваться не с кем, кроме как целиком и полностью положиться на собственную интуицию.
Глубокий вдох, он снова прижимается вплотную к стенке, уклоняясь от света фонаря охранника. Ловкое движение – и у Тсунаёши в руках ручка, а сам он находится по другую сторону дверей. У ночи если один плюс и один минус – в ней все идеально слышно. Даже то, как падает отломанная дверная ручка. Он мысленно снова извиняется перед вновь оглушенным охранником. Наконец, заветный коридор и, казалось бы, еще чуть-чуть – и он у цели, в безопасности. Рука аккуратно сползает к ручке двери; опасливо оглядываясь по сторонам, другой рукой Савада достает из потайного кармана пиджака копию документов, благодаря которым он и остался в живых до сих пор. Краткий вздох и скрипнувшая дверь…
Пусто. В кабинете босса Валенто пусто. Внутри словно только что захлопнулась мышеловка, а ты – мышка, которая так просто попалась на дешевую ловушку в виде заплесневевшего сыра. Непроизвольно руки сжимаются в кулаки, а зубы стискиваются - непривычное чувство злобы, которое захватывает тебя и погружает в омут так увлеченно, что умудряется заглушить собой не только слух, но и гипер-интуицию.
Последнее, что Тсуна чувствует перед тем, как отключиться – это боль в голове, отдающий чем-то теплым и липким слабый запах крови, глухой удар об пол, отдаленные голоса и хриплый смех. Пару раз сомкнувшиеся веки – и сознание потеряно.
Периодически темнота и тишина прерывается надменными смешками и разного рода оскорблениями на итальянском языке. Ощущается сильная боль в районе почек и груди – создается впечатление, что по тебе ходят, затем переворачивают и снова ходят. Забавно, но первое, что пришло на ум Тсуны – гриль. Неплохое сравнение, да уж… Безуспешная попытка открыть глаза, снова удар и опять потеря сознания.
Огромная выносливость натренированного тела позволяет прийти в сознание через минут десять после очередных побоев. И, к своему счастью, обнаружить, что ты лежишь на полу какой-то гнилой в прямом смысле этого значения комнатке, немного напоминающей погреб для вин. И ты совершенно один. Глубоко дышать не особо получается – видимо, потеря сознания не повлияла на избивавших, и они продолжили глумиться, умудрившись переломать несколько рёбер. Жмурясь, прикусывая себе губу до крови, Тсунаеши находит силы подняться с живота. Касаясь подбородка и усаживаясь на колени, он облокачивается плечом об стену, тут же прикусывая губу еще сильнее. Плечо дико ноет. Картинка перед глазами кружится и пляшет, голова дико раскалывается – трудно не только думать, но и издать что-то, смутное похожее на крик боли. В итоге этих безуспешных усилий раздается глухой и слабый стон, когда парень понимает, что его руки в наручниках должны быть спереди, а не сзади.
Больно настолько, что по щекам сами собой начинают ползти соленые капли, перемешиваясь с кровью от прокусанной губы. Эта смесь падает с его подбородка на когда-то белую рубашку, на пыльные брюки. Через несколько минут, когда боль немного стихает, парень вытирает лицо, убирая слипшуюся от крови челку и ощупывая главную причину своей ужасной головной боли.
- Интересно, чем меня ударили…
Слабые, глухие и неживые слова срываются с губ, на которых появляется грустная улыбка. От усталости клонит в сон, но заснуть из-за боли не получается. Тсуна приходит к выводу, что остается только ждать, когда к нему снова заявятся для проведения переговоров, шантажа или чтобы снова избить. А пока никого нет, можно попробовать избавиться от наручников.
Интуиция не подвела юного Вонголу - через небольшой промежуток времени к нему заявилось двое людей. Они на удивление аккуратно подняли его на ноги, отряхивая одежду и нелепо произнося слова извинения на корявом японском. Наручники они сняли только с ног. Идти трудно, но выбирать не приходится, хотя из стороны в сторону шатает похуже неваляшки. То и дело нужно упираться выбитым плечом в стенку, чтобы не потерять опору, пока его успеют подхватить эти шестерки. Они всю дорогу продолжали что-то втирать на ломаном японском, видимо, не понимая, что за семь лет своей жизни в Италии, Тсуна потрудился выучить итальянский. После томительного блуждания по коридору, двери ожидающей их комнаты, наконец, открываются.
Тсунаеши не в силах сдержать своего удивления – перед его глазами открылся обычный зрительный зал и большая сцена. Невольно хочется задать вопрос: не ошиблись ли вы, когда меня ловили? Но при взгляде на одиноко сидящую фигуру на десятом ряду, в нем отпадает надобность.
- Не стоило ради меня садиться так далеко от сцены, - спокойно произносит Вонгола, оказываясь у крайнего сидения десятого ряда. Из чувства гордости он решает пока постоять и посмотреть на босса Валенто сверху вниз. Хотя мужчина все равно оказывается ниже его по росту, что отражается явной неприязнью на его лице, которая быстро сменяется натянутой улыбкой.
- Ну что вы, Джудайме, я выбрал этот ряд из чисто этических соображений. Присаживаетесь, сейчас как раз начнется!
Он воодушевленно протянул руку к наручникам Савады, дергая их на себя и тем самым, вынуждая Вонголу повиноваться ему. После долгого просиживания на полу кресло кажется чем-то божественным. Правда, долго этим насладиться не удается. На сцене появляется двое мужчин – на вид не старше тридцати пяти лет, – которые поспешно декламируют какой-то текст. Даже такой «критик» как Хранитель Неба мог бы понять, что они не профессиональные актеры. Савада начал теряться в догадках – зачем тогда все это?
- Так сгинь, нечистое отродье! – после этих слов один из мужчин выстрелил во второго, давая тому упасть замертво с дыркой во лбу.
Глаза Савады широко распахнулись, по всему телу прошлась дрожь. Хотелось рвать и метать, орать что есть силы: “Да что тут, черт возьми, происходит?” Не изменяясь в лице, он перевел полный ужаса взгляд на босса Валенто, который довольно смеялся и хлопал в ладоши, периодически выкрикивая: “Прекрасно, прекрасно!” Появилось острое желание набить ему морду. Закончив восхищаться этим безумием, мужчина щелкнул пальцами, давая своим людям унести труп мужчины со сцены. На дощатом полу остался кровавый след, который тут же спокойно вымыли обычной половой тряпкой. После этого все те же громилы подхватили Тсуну под руки и небрежно подтолкнули в сторону сцены, предварительно сняв с него наручники. Савада чуть не упал, поскользнувшись на влажном полу но, к счастью, вестибулярный аппарат не подвел парня в этот момент. Небрежно потирая свои затекшие от наручников руки, он еще раз со скорбью посмотрел на то место, где только что был труп. Второй “актер” уже удалился со сцены за занавес.
- Я смотрю, вы, Джудайме, неплохой актер одной роли – так отважно забрались сюда, с этими поддельными документами. Хотя, должен признать, вы очень умны, ведь будь кто-то иной на вашем месте, он был бы уже мертв. Так что, отдаю вам должное, молодой человек, - снова наигранная улыбка и фальшивый признательный поклон.
- Я вас не понимаю, - в той же спокойной манере ответил Савада, продолжая разминать руки. Послышался заразительный смех мужчины и его аплодисменты.
- Я умиляюсь вам, Вонгола Джудайме! Столь юный парень, но столько достиг! Воистину брависсимо!
Он снова засмеялся, махая руками из стороны в сторону, но после нескольких мгновений, наконец, угомонился, оперившись локтями на спинку стоящего впереди сидения. Уже спокойным голосом произнес, щелкнув пальцами:
- Вы заметили? Я люблю спектакли, и даже в рифму говорю. Вот текст вам, читайте, и вот партнер вам – играйте. Все, о чем я вас прошу!
Мужчина снова засмеялся, словно загордившись собственной речью. Глаза Савады бегло прошлись по выданному тексту.
«Можно сказать “повезло” – я тот, кто стреляет. Но я не хочу убивать невинных людей!»
Парень глухо вздохнул, боковым зрением продолжая наблюдать за захлебывающимся истерическим смехом мужчиной. Стало противно. Ощутив легкое похлопывание по плечу, Тсуна повернулся, беря предложенный пистолет. В нем всего одна пуля, и лучше ему не глупить, если хочет выжить. На мгновение стало как-то пусто и странно, словно…
- Джу… Джудайме!
Глаза удивленно расширились, рот немного приоткрылся в безмолвном крике в момент, когда на сцену вывели его партнера.
- Гокудера-кун?!
- Прости, я не мог сидеть, сложа руки! Я волновался за тебя!
Паника овладевала разумом. Чтобы в очередной раз не поддаться ей, Тсунаеши резко поднял руки к голове, выбрасывая из ладоней и сценарий, и пистолет.
- Это бред… Какого ты тут?!
Невинный лепет преданного Хранителя Урагана, от которого становиться только хуже. Чувствуется явная угроза не только своей шкуре, мысли в голове параллельно переплетаются с японским матом в адрес Реборна за то, что тот не смог удержать Правую Руку на базе.
Резкая головная боль заставила рухнуть на колени и со всей силой схватиться за голову. Через пару секунд на плечах чувствуются теплые прикосновения, слышится заботливый голос Хаято и его поспешная брань за такое халатное обращение с любимым боссом.
- О, это уже более напоминает трагедию. Вонгольская шестерка, застрели босса, если хочешь жить. Или наоборот, если хочешь, чтобы он выжил, убей себя. Все просто, не так ли?
Все это казалось бы безумием и полным бредом, если бы не странная обида во взгляде Хаято. Через пару мгновений головная боль притупляется, на губах появляется небольшая ухмылка. Поднимаясь с колен, Тсунаеши медленными движениями расстегивает пуговицы на рубашке, швыряя ее в сторону. Слышится восторженный смешок – видимо, его неправильно поняли.
Как Тсуна и предполагал, на его торсе живого места нет, он весь в подтеках и ссадинах. Из некоторых до сих пор сочится кровь.
- Тебя разве это не раздражает? То, что они сделали с твоим телом? – ровным голосом произнес Вонгола, после чего поспешно закрыл глаза, чтобы не видеть то, что сейчас произошло. Тсунаеши никогда не любил провоцировать, но если ситуация того требовала, он мог пойти на это. Тем более, к своим двадцати двум годам его характер все же умудрился закалиться даже для такого рационального подхода.
Чувствуется теплое прикосновение в районе шеи, и что-то металлическое, острое прижимается к щеке.
- Можешь открыть глаза, Тсунаёши-кун.
Краткий вдох – его интуиция не подвела, он вынес верную догадку.
- Реборн решил перестраховаться тобой, Мукуро? Пока я отвлекал их внимание, ты спокойно забрал нужные документы, верно?
Загадочный фирменный смешок свидетельствует о верности его слов. Что ж, Тсуна уже давно привык, что его подставляет родной учитель, который пользуется его наивностью, но это все равно очень обидно. Не в силах больше держаться на ногах, Савада отчаянно цепляется за рубашку Хранителя Тумана, корчась от боли, терпеть которую больше не было сил. Глаза слипались, и с каждым новым морганием становилось все труднее оставаться в сознании.
Последнее, что почувствовал Тсунаёши перед тем, как снова отключиться, было тепло рук, которые подхватили его на пути к полу, и голос Рокудо:
- Не бойся, я заинтересован в твоем здоровом теле. Только в теле. Пока... – эхом отдающийся в голове глухой смех.
Автор: Lost Sky
Бета: EnjoyMyDeath
Фендом: Reborn
Рейтинг: PG
Пейринг: Намек на 6927
Дисклеймер: Не моё, а жаль...
Жанр: Ангст
Статус: закончен
Саммари: Отправившись на задание дабы подменить нужные документы Савада попадает в плен…
читать дальшеВечер окутывал город своим мраком, заглушал еле слышный шорох листвы легким порывом ветра, скрежетом шин, обилием голосов и прочими, чуждыми природе, звуками. Ровное дыхание, спокойный и уверенный взгляд карих глаз сопровождались тихими шагами молодого человека, поневоле оказавшегося в этом богом забытом месте. Сейчас он вынужден обострить все свои чувства до предела возможностей человека, и даже больше, только ради одной цели – выжить.
Спустя один его шаг в голове проносится целая волна мыслей, спустя одно моргание он успевает извиниться перед очередным вырубленным охранником. Трудно вести себя так, как ты не привык себя вести, но парадокс именно в том, что иного выхода нет. Спорить с репетитором бесполезно, рисковать жизнями близких людей недопустимо, а единственная шкура, которой ты дорожишь меньше всего – своя собственная, следовательно…
Снова инертные действия опережают потоки мыслей, заставляя парня быстро запрыгнуть на лестницу и спрятаться на балконе, поспешно проверив перед этим ручку двери. Открыто. Оказавшись в помещении, он поспешно приникает к стенке, чтобы не попасть под луч фонаря очередного охранника. Неожиданно пересыхает горло. Нервы нахальным образом выдают весь страх молодого человека, который тот пытался тщательно скрыть, совсем недавно успокаивая друзей. Казалось, это было вечность назад, хотя минуло только часа четыре с момента, когда пришлось немного повысить интонацию, чтобы Хаято, наконец, успокоился и перестал в очередной раз рваться на передовую. Реборн прав – есть вещи, с которыми даже Даме Тсуна может справиться. К сожалению, сейчас справиться может только он. По нелепому стечению обстоятельств Савада является боссом, и только он может, в случае проникновения на вражескую территорию для переговоров, остаться в живых. Так что выбирать особо не приходилось, советоваться не с кем, кроме как целиком и полностью положиться на собственную интуицию.
Глубокий вдох, он снова прижимается вплотную к стенке, уклоняясь от света фонаря охранника. Ловкое движение – и у Тсунаёши в руках ручка, а сам он находится по другую сторону дверей. У ночи если один плюс и один минус – в ней все идеально слышно. Даже то, как падает отломанная дверная ручка. Он мысленно снова извиняется перед вновь оглушенным охранником. Наконец, заветный коридор и, казалось бы, еще чуть-чуть – и он у цели, в безопасности. Рука аккуратно сползает к ручке двери; опасливо оглядываясь по сторонам, другой рукой Савада достает из потайного кармана пиджака копию документов, благодаря которым он и остался в живых до сих пор. Краткий вздох и скрипнувшая дверь…
Пусто. В кабинете босса Валенто пусто. Внутри словно только что захлопнулась мышеловка, а ты – мышка, которая так просто попалась на дешевую ловушку в виде заплесневевшего сыра. Непроизвольно руки сжимаются в кулаки, а зубы стискиваются - непривычное чувство злобы, которое захватывает тебя и погружает в омут так увлеченно, что умудряется заглушить собой не только слух, но и гипер-интуицию.
Последнее, что Тсуна чувствует перед тем, как отключиться – это боль в голове, отдающий чем-то теплым и липким слабый запах крови, глухой удар об пол, отдаленные голоса и хриплый смех. Пару раз сомкнувшиеся веки – и сознание потеряно.
Периодически темнота и тишина прерывается надменными смешками и разного рода оскорблениями на итальянском языке. Ощущается сильная боль в районе почек и груди – создается впечатление, что по тебе ходят, затем переворачивают и снова ходят. Забавно, но первое, что пришло на ум Тсуны – гриль. Неплохое сравнение, да уж… Безуспешная попытка открыть глаза, снова удар и опять потеря сознания.
Огромная выносливость натренированного тела позволяет прийти в сознание через минут десять после очередных побоев. И, к своему счастью, обнаружить, что ты лежишь на полу какой-то гнилой в прямом смысле этого значения комнатке, немного напоминающей погреб для вин. И ты совершенно один. Глубоко дышать не особо получается – видимо, потеря сознания не повлияла на избивавших, и они продолжили глумиться, умудрившись переломать несколько рёбер. Жмурясь, прикусывая себе губу до крови, Тсунаеши находит силы подняться с живота. Касаясь подбородка и усаживаясь на колени, он облокачивается плечом об стену, тут же прикусывая губу еще сильнее. Плечо дико ноет. Картинка перед глазами кружится и пляшет, голова дико раскалывается – трудно не только думать, но и издать что-то, смутное похожее на крик боли. В итоге этих безуспешных усилий раздается глухой и слабый стон, когда парень понимает, что его руки в наручниках должны быть спереди, а не сзади.
Больно настолько, что по щекам сами собой начинают ползти соленые капли, перемешиваясь с кровью от прокусанной губы. Эта смесь падает с его подбородка на когда-то белую рубашку, на пыльные брюки. Через несколько минут, когда боль немного стихает, парень вытирает лицо, убирая слипшуюся от крови челку и ощупывая главную причину своей ужасной головной боли.
- Интересно, чем меня ударили…
Слабые, глухие и неживые слова срываются с губ, на которых появляется грустная улыбка. От усталости клонит в сон, но заснуть из-за боли не получается. Тсуна приходит к выводу, что остается только ждать, когда к нему снова заявятся для проведения переговоров, шантажа или чтобы снова избить. А пока никого нет, можно попробовать избавиться от наручников.
Интуиция не подвела юного Вонголу - через небольшой промежуток времени к нему заявилось двое людей. Они на удивление аккуратно подняли его на ноги, отряхивая одежду и нелепо произнося слова извинения на корявом японском. Наручники они сняли только с ног. Идти трудно, но выбирать не приходится, хотя из стороны в сторону шатает похуже неваляшки. То и дело нужно упираться выбитым плечом в стенку, чтобы не потерять опору, пока его успеют подхватить эти шестерки. Они всю дорогу продолжали что-то втирать на ломаном японском, видимо, не понимая, что за семь лет своей жизни в Италии, Тсуна потрудился выучить итальянский. После томительного блуждания по коридору, двери ожидающей их комнаты, наконец, открываются.
Тсунаеши не в силах сдержать своего удивления – перед его глазами открылся обычный зрительный зал и большая сцена. Невольно хочется задать вопрос: не ошиблись ли вы, когда меня ловили? Но при взгляде на одиноко сидящую фигуру на десятом ряду, в нем отпадает надобность.
- Не стоило ради меня садиться так далеко от сцены, - спокойно произносит Вонгола, оказываясь у крайнего сидения десятого ряда. Из чувства гордости он решает пока постоять и посмотреть на босса Валенто сверху вниз. Хотя мужчина все равно оказывается ниже его по росту, что отражается явной неприязнью на его лице, которая быстро сменяется натянутой улыбкой.
- Ну что вы, Джудайме, я выбрал этот ряд из чисто этических соображений. Присаживаетесь, сейчас как раз начнется!
Он воодушевленно протянул руку к наручникам Савады, дергая их на себя и тем самым, вынуждая Вонголу повиноваться ему. После долгого просиживания на полу кресло кажется чем-то божественным. Правда, долго этим насладиться не удается. На сцене появляется двое мужчин – на вид не старше тридцати пяти лет, – которые поспешно декламируют какой-то текст. Даже такой «критик» как Хранитель Неба мог бы понять, что они не профессиональные актеры. Савада начал теряться в догадках – зачем тогда все это?
- Так сгинь, нечистое отродье! – после этих слов один из мужчин выстрелил во второго, давая тому упасть замертво с дыркой во лбу.
Глаза Савады широко распахнулись, по всему телу прошлась дрожь. Хотелось рвать и метать, орать что есть силы: “Да что тут, черт возьми, происходит?” Не изменяясь в лице, он перевел полный ужаса взгляд на босса Валенто, который довольно смеялся и хлопал в ладоши, периодически выкрикивая: “Прекрасно, прекрасно!” Появилось острое желание набить ему морду. Закончив восхищаться этим безумием, мужчина щелкнул пальцами, давая своим людям унести труп мужчины со сцены. На дощатом полу остался кровавый след, который тут же спокойно вымыли обычной половой тряпкой. После этого все те же громилы подхватили Тсуну под руки и небрежно подтолкнули в сторону сцены, предварительно сняв с него наручники. Савада чуть не упал, поскользнувшись на влажном полу но, к счастью, вестибулярный аппарат не подвел парня в этот момент. Небрежно потирая свои затекшие от наручников руки, он еще раз со скорбью посмотрел на то место, где только что был труп. Второй “актер” уже удалился со сцены за занавес.
- Я смотрю, вы, Джудайме, неплохой актер одной роли – так отважно забрались сюда, с этими поддельными документами. Хотя, должен признать, вы очень умны, ведь будь кто-то иной на вашем месте, он был бы уже мертв. Так что, отдаю вам должное, молодой человек, - снова наигранная улыбка и фальшивый признательный поклон.
- Я вас не понимаю, - в той же спокойной манере ответил Савада, продолжая разминать руки. Послышался заразительный смех мужчины и его аплодисменты.
- Я умиляюсь вам, Вонгола Джудайме! Столь юный парень, но столько достиг! Воистину брависсимо!
Он снова засмеялся, махая руками из стороны в сторону, но после нескольких мгновений, наконец, угомонился, оперившись локтями на спинку стоящего впереди сидения. Уже спокойным голосом произнес, щелкнув пальцами:
- Вы заметили? Я люблю спектакли, и даже в рифму говорю. Вот текст вам, читайте, и вот партнер вам – играйте. Все, о чем я вас прошу!
Мужчина снова засмеялся, словно загордившись собственной речью. Глаза Савады бегло прошлись по выданному тексту.
«Можно сказать “повезло” – я тот, кто стреляет. Но я не хочу убивать невинных людей!»
Парень глухо вздохнул, боковым зрением продолжая наблюдать за захлебывающимся истерическим смехом мужчиной. Стало противно. Ощутив легкое похлопывание по плечу, Тсуна повернулся, беря предложенный пистолет. В нем всего одна пуля, и лучше ему не глупить, если хочет выжить. На мгновение стало как-то пусто и странно, словно…
- Джу… Джудайме!
Глаза удивленно расширились, рот немного приоткрылся в безмолвном крике в момент, когда на сцену вывели его партнера.
- Гокудера-кун?!
- Прости, я не мог сидеть, сложа руки! Я волновался за тебя!
Паника овладевала разумом. Чтобы в очередной раз не поддаться ей, Тсунаеши резко поднял руки к голове, выбрасывая из ладоней и сценарий, и пистолет.
- Это бред… Какого ты тут?!
Невинный лепет преданного Хранителя Урагана, от которого становиться только хуже. Чувствуется явная угроза не только своей шкуре, мысли в голове параллельно переплетаются с японским матом в адрес Реборна за то, что тот не смог удержать Правую Руку на базе.
Резкая головная боль заставила рухнуть на колени и со всей силой схватиться за голову. Через пару секунд на плечах чувствуются теплые прикосновения, слышится заботливый голос Хаято и его поспешная брань за такое халатное обращение с любимым боссом.
- О, это уже более напоминает трагедию. Вонгольская шестерка, застрели босса, если хочешь жить. Или наоборот, если хочешь, чтобы он выжил, убей себя. Все просто, не так ли?
Все это казалось бы безумием и полным бредом, если бы не странная обида во взгляде Хаято. Через пару мгновений головная боль притупляется, на губах появляется небольшая ухмылка. Поднимаясь с колен, Тсунаеши медленными движениями расстегивает пуговицы на рубашке, швыряя ее в сторону. Слышится восторженный смешок – видимо, его неправильно поняли.
Как Тсуна и предполагал, на его торсе живого места нет, он весь в подтеках и ссадинах. Из некоторых до сих пор сочится кровь.
- Тебя разве это не раздражает? То, что они сделали с твоим телом? – ровным голосом произнес Вонгола, после чего поспешно закрыл глаза, чтобы не видеть то, что сейчас произошло. Тсунаеши никогда не любил провоцировать, но если ситуация того требовала, он мог пойти на это. Тем более, к своим двадцати двум годам его характер все же умудрился закалиться даже для такого рационального подхода.
Чувствуется теплое прикосновение в районе шеи, и что-то металлическое, острое прижимается к щеке.
- Можешь открыть глаза, Тсунаёши-кун.
Краткий вдох – его интуиция не подвела, он вынес верную догадку.
- Реборн решил перестраховаться тобой, Мукуро? Пока я отвлекал их внимание, ты спокойно забрал нужные документы, верно?
Загадочный фирменный смешок свидетельствует о верности его слов. Что ж, Тсуна уже давно привык, что его подставляет родной учитель, который пользуется его наивностью, но это все равно очень обидно. Не в силах больше держаться на ногах, Савада отчаянно цепляется за рубашку Хранителя Тумана, корчась от боли, терпеть которую больше не было сил. Глаза слипались, и с каждым новым морганием становилось все труднее оставаться в сознании.
Последнее, что почувствовал Тсунаёши перед тем, как снова отключиться, было тепло рук, которые подхватили его на пути к полу, и голос Рокудо:
- Не бойся, я заинтересован в твоем здоровом теле. Только в теле. Пока... – эхом отдающийся в голове глухой смех.